Нынче утром, как только пропели первые петухи, началась тревога:
— Подходят меньшевистские войска! Скорее в Северную Осетию!
Все село поднялось, как потревоженный муравейник. Одни запрягали
лошадей, другие седлали их. Со всех сторон слышались крики, плач,
ругань...
— Погубили нас, погубили, — твердили одни.
Но другие успокаивали:
— Скоро вернемся сюда. Отберем у помещиков наш скот, наши земли,
свободными станем и своими рукам будем строить новую жизнь.
Были семьи, которые бросали все свое имущество, а были и такие,
что увозили все до последней иголки.
Саломи — вдова. Одна, с двумя маленькими, беспомощными
девочками, она тоже собралась в путь. Связала в узел постельное
белье, положила в переметную суму кукурузные лепешки и соль, не
забыла прихватить маленький кувшинчик для воды. Но везти свои
пожитки не на чем: лошади в хозяйстве не было.
Саломи со своими девочками ушла с первой партией беженцев...
Старшая, двенадцатилетняя Мелани, понимая, какая опасность
грозит им, безропотно шагала, стараясь не отстать от взрослых. На
ее худеньком плечике висела переметная сума с едой и кувшинчиком
для воды.
Но младшей Сони было только восемь лет, и она не понимала, что
происходит, и удивлялась всему. “Что случилось? — думала она. —
Куда мы бежим?”
И вот уже который раз она дергала мать за подол и спрашивала:
— Куда мы идем, нана ( Нана - мама, пожилая мать, бабушка)? А
зачем идем, зачем? Мать с большим узлом на спине шла торопливо,
боясь отстать от своих односельчан. И каждый раз на вопросы
девочки она отвечала одно и то же:
— Не отставай, мое солнышко... Холодно, не надо много
разговаривать.
Толпа остановилась. Тяжело навьюченная лошадь провалилась в
снег, не могла подняться и загородила дорогу. Обходить это место
было трудно, но люди, вместо того, чтобы помочь вытащить лошадь, с
большим трудом обходили ее.
— Помогите, помогите!.. — слезно просил хозяин лошади. Но его
даже не слушали, каждый торопился своей дорогой.
Саломи с девочками, напрягая все силы, тоже обошла это опасное
место и быстро двинулась дальше. Саломи слыхала, что если
меньшевистские солдаты встречают красивых женщин или девушек, они
насилуют их...
И хотя она молчала, но думала об этом, и сердце ее разрывалось
от злобы, она начинала дрожать как в лихорадке.
Сопи больше не могла идти. Она тянула мать за платье и жалобно
просила:
— Нана, постой, у меня ноги болят. Но Саломи не останавливалась.
Она торопилась вперед и ласково сказала девочке:
— Идем, идем, мое маленькое солнышко... Отойдем подальше и там
отдохнем.
И они шли дальше.
Но вот уже и Саломи не в состоянии идти. Она остановилась на
полянке и сказала:
— Отдохнем здесь, съедим по кусочку лепешки... Устала Саломи.
Солнца не видно. Густыми серыми облаками покрыто небо, и кто
знает — может, полдень сейчас, а может, вечер.
Они расстелили ковер и уже хотели садиться, как где-то неподалеку
раздались винтовочные выстрелы. Саломи вздрогнула.
Послышались крики: “Они догнали нас!..”
Саломи огляделась, прислушалась — в самом деле, стреляют совсем
близко. Саломи побросала на снег все — узел с вещами, кувшин – и
велела дочери бросить сумку с едой.
— Идемте дальше, там мы найдем все... — сказала она девочкам.
Теперь выстрелы раздавались чаще и ближе. Эхо повторяло в горах
плач женщин и детский крик...
Саломи подняла на руки маленькую Сопи и быстро зашагала. По-
прежнему впереди бежала Мелани. Но вот они подошли к крутому
обрыву. Взглянула Саломи вперед — и поняла, что не уйти им от
насильников. Дрожа от страха, она опустилась на снег. В голове
вспыхивали и путались мысли. В это время на дороге появились
меньшевистские солдаты.
Саломи схватила за руку младшую дочь, другой рукой обняла
старшую и сказала:
— Пойдемте вон там спрячемся...
Она посмотрела вниз с кручи — не видно дна... Оглянулась — вот они
насильники, совсем близко...
— Чтобы моих кровных детей свиньи пожрали?! Нет не бывать
этому!..
Она держала Сопи в объятьях и вдруг оторвала от себя и бросила в
бездну. Эхо прокатило по горам раздирающий душу детский крик, и
снова все смолкло.
Старшая девочка испуганно заплакала и бросилась, бежать, но
мать поймала ее. Оглянувшись назад, она грозила правой рукой и
крикнула:
— Это вам так не пройдет!
Мелани крепко обняла мать, и Саломи не могла, оторвать от себя.
И тогда мать еще крепче прижала ее к себе, и они обе исчезли в
бездонной темноте пропасти.
* “Современник”. Москва. 1971